Восточная философия
 

УЧИТЕЛЬ БАНДЗО

В одной из популярных "дзэновских историй", вошедших в сборник "Плоть дзэн, кости дзэн", рассказывается о сыне известного фехтовальщика, вознамерившемся в совершенстве овладеть искусством своего отца. Однако его отец, считая, что сын фехтует слишком посредственно, чтобы когда-нибудь достичь подлинного мастерства, отказался обучать его. Тогда юноша - его звали Матадзюро - нашел другого знаменитого фехтовальщика по имени Бандзо, но тот тоже отказался. "Ты хочешь изучать фехтование под моим руководством? Но ты не сможешь выполнить моих требований", - сказал он. Однако юноша настаивал на своем; "Если я буду упорно трудиться, сколько лет у меня уйдет, чтобы достичь мастерства?" "Вся оставшаяся жизнь", - ответил Бандзо. "Но я не могу ждать так долго, - сказал Матадзюро, - и готов преодолеть любые трудности, если Вы все же возьметесь меня учить. Если я буду преданно служить Вам, сколько времени тогда потребуется?" "Ну, лет десять", - смягчился Бандзо. "Отец мой стареет, и скоро я должен буду заботиться о нем, продолжал Матадзюро. - Если я буду трудиться еще упорнее, сколько лет потребуется тогда? "Тогда лет тридцать, - ответил Бандзо". "Как это! - спросил Матадзюро.
- Сначала Вы говорили десять лет, а теперь тридцать. Я готов на все, я готов преодолеть любые испытания, лишь бы поскорее достичь мастерства!" "Ну,-сказал Бандзо,-в таком случае тебе придется оставаться со мной семьдесят лет. В такой спешке человек редко достигает результата в короткий срок". "Хорошо, - ответил юноша, поняв наконец, что он проявил неуместное здесь нетерпение, - я согласен". Матадзюро было ведено не говорить больше о фехтовании ни слова и не притрагиваться к мечу. Он готовил учителю пищу, мыл посуду, стелил постель, убирался во дворе, работал в саду, даже не пытаясь напомнить о фехтовании. Прошло три года, Матадзюро все продолжал работать.

Думая о будущем, он становился печальным. До сих пор он даже не приступил к изучению искусства, которому посвятил свою жизнь. Но однажды Бандзо подкрался к нему сзади и неожиданно нанес ему ужасный удар деревянным мечом. На следующий день, когда Матадзюро готовил рис, Бандзо опять неожиданно напал на него. С тех пор день и ночь Матадзюро пришлось ожидать внезапных ударов. Каждый день и всякое мгновение он помнил "вкус" меча Бандзо. Он совсем лишился покоя и всегда должен был быть начеку. Прошло несколько лет, прежде чем он научился отражать удар, откуда бы он не пришел. Но учитель все еще был им не совсем доволен. Однажды, когда Бандзо был занят приготовлением пищи и склонился над кастрюлей, чтобы помешать ее содержимое, Матадзюро решил, что настал момент, которым нельзя не воспользоваться. Схватив; тяжелую палку, он обрушил ее на голову Учителя. Но палка не достигла головы - Бандзо отбил ее крышкой кастрюли. Только теперь ученик понял секрет мастерства, дотоле от него скрытый, и впервые оценил несравненную доброту своего Учителя. Так Матадзюро стал величайшим фехтовальщиком в стране.

ПУТЬ ЧЕРЕЗ ПРОПАСТЬ

Однажды некий самураи пришел к легендарному Учителю Миамото Мусаси и попросил научить его Пути сабли. Тот согласился. Самурай, по указанию Учителя, проводил все время, таская и рубя саблей дрова, ходил за водой к далекому источнику. И так каждый день на протяжении трех лет. И вот он заявил своему учителю: "Что же это за тренировка, которой я занимаюсь? Я не притронулся к сабле со времени моего прихода сюда. Я занимаюсь тем, что колю дрова и ношу воду весь день! Когда Вы будете меня учить?"

"Хорошо, - ответил Учитель. - я обучу Вас технике". Он пустил его в додзе и приказал ему каждый день с утра до вечера ходить по внешней стороне татами, когда одна нога следует за другой, потом скользит и, таким образом, шаг за шагом, обходить весь зал.


И вот ученик ходит в течение года по краю татами. По истечении этого времени он опять обратился к Учителю: "Я самурай и много занимался фехтованием, встречал разных учителей кендо. Но никто из них не учил меня так, как Вы это делаете. Научите меня, наконец, настоящему Пути сабли".

"Хорошо, - сказал Учитель, - следуйте за мной". И он отвел его далеко в горы, туда, где находилась деревянная балка, переброшенная через пропасть ужасающей глубины. "Вот, - сказал Учитель, - переходите по ней на ту сторону пропасти". Ученик ничего не ответил.

Вдруг они услышали позади себя "тук-тук-тук" - звук палки слепого. Слепой, не подозревая об их присутствии, прошел рядом с ними и пересек балку, перекинутую через пропасть, нащупывая ее своей палкой-клюкой. И тогда ученик все понял н... прошел по узкому мостику в одно мгновение.

Итак, школа была полной: тренировка тела в течение трех лет; тренировка сосредоточения и концентрации на технике (ходьба) в течение года и тренировка перед лицом смерти (пропасть).

МУДРЫЙ МАЛЬЧИК

В Индии был великий ученый по имени Вьяза. Он известен как святой человек и как автор афоризмов Веданты. Его отец старался достигнуть совершенства, но не достиг его, дед и прадед стремились к тому же, но неудачно; сам он достиг лишь отчасти, но его сын Зука уже родился совершенным. Вьяза учил сына мудрости, и, научивши истинному познанию себя, послал ко двору короля Джанака.

Это был великий король, и его звали Джанака-"Видоха", что значит "вне тела". Хотя и король, он совершенно забывал, что был вне тела, - всегда чувствовал себя только духом. Мальчика Зуку отец послал к нему доучиваться мудрости. Король знал об этом и заранее сделал некоторые распоряжения. Когда мальчик явился ко дворцу, стражи не оказали ему никакого внимания. Они предложили ему сесть, и он сидел у ворот три дня и три ночи, причем никто не говорил с ним и не спрашивал, кто он и откуда пришел. Его отца почитала вся страна, да и сам он был в высшей степени уважаемая личность, и несмотря на это, ничтожные простые сторожа не обратили на него никакого внимания. По прошествию трех суток, вдруг появились министры и высшие сановники и оказали ему самый почетный прием. Они пригласили его во дворец, привели в великолепные комнаты, предложили ароматичную ванну и чудные одежды, и в течение восьми дней окружали его всевозможной роскошью. Торжественно спокойное лицо Зука не обнаружило ни малейшего изменения при этой перемене в обращении с ним. Он был тот же среди роскоши, как и у ворот. Наконец его привели к королю. Король сидел на троне, играла музыка, кругом шли танцы и другие развлечения. Король дал ему наполненную до краев чашу с молоком и предложил обойти семь раз вокруг зала, не пролив из чашки ни одной капли. Мальчик взял чашу и пошел, сопровождаемый звуками музыки и окруженный со всех сторон восхитительными лицами. Он обошел зал семь раз, и ни одна капля молока не была пролита. Ум мальчика не могло привлечь ничто в мире, раз он сам не позволял влиять на себя. Когда он принес чашу королю, тот сказал ему: "Я могу только повторить то, чему тебя научил твой отец и чему ты сам научился; ты познал истину, и можешь идти домой".

Мораль: человек, научившийся управлять собою, не может попасть под влияние чего-либо внешнего; для него нет больше рабства, его ум стал свободным. Только такой человек может надлежащим образом жить в миру.

И только когда вы освободитесь от чувства привязанности к чему-либо, для вас не будет ни добра, ни зла. Различие между добром и злом является только следствием эгоизма. Понять это сразу очень трудно, но со временем вы узнаете, что ничто в мире не может влиять на вас, пока вы сами не позволяете. Ничто не имеет власти над человеческим Я, пока это я не утрачивает ума н независимости. Отсутствием привязанности вы побеждаете и уничтожаете силу всякого внешнего воздействия на вас. Такой человек в счастьи и несчастьи одинаков, - остается тем же при всяких условиях.

Для тех, кто не управляет своим умом, мир полон зла или, в лучшем случае, представляет собою смесь добра и зла. Но когда мы становимся хозяевами своего ума, тот же мир представляется нам самым привлекательным. Ничто тогда не действует на нас, как добро, так и зло, но мы находим все таким, каким оно должно быть, то есть гармоничным.

МАСТЕР ДУН

Традиция связывает развитие современной школы "Восьми триграмм" с именем Дун Хай-цюаня (1798-1879), уроженца провинции Хэбэи. В молодости Дун прозябал в нищете, и однажды его, умирающего от голода, подобрал на улице странствующий даос. Он увел Дуна в горы и там много лет обучал загадочному искусству кулачного боя. После смерти учителя Дун переселился в Пекин.

Жил он скромно, не афишируя своих познаний. Тем не менее слухи о неведомой школе у-шу вскоре распространились в столице. Испытать силу Дуна явился грозный чемпион школы Сип-н Го Юньшэнь. Два дня с утра до вечера длилась схватка. На третий день Го был повержен. Неожиданным результатом поединка стало братание двух мастеров, которые поклялись в дальнейшем обмениваться секретами своих школ. До наших дней обе "мягкие" школы взаимно дополняют друг друга, в результате чего возникло немало синкретических стилей.

В зрелом возрасте Дун одно время обучал кулачному бою императорских гвардейцев, но, подвергнувшись опале, вынужден был покинуть дворцовые круги. Позже он нанялся слугой в дом родовитого князя. Однажды гости князя пили чай в павильоне. Внезапно кто-то заметил, что слуга с подносом, направляясь на кухню, не обходит павильон, а взбегает по. стене и следует прямиком через крышу. Пораженный князь понял, что перед ним великий мастер. Познакомившись с формальными упражнениями школы Ба-гуа, он решил сделать Дуна своим телохранителем. Прежний телохранитель князя был глубоко оскорблен и вызвал Дуна на поединок, но потерпел поражение. Возможно, этим неудачником был мусульманин Ша, личность одиозна и вошедшая в историю благодаря небольшой новелле знаменитого писателя Пу Сун-лина "Искусство "Железной рубахи":

"Мусульманин Ша изучал искусство силача "Железная рубаха". Сложит пальцы, хватит - и прорубает быку голову. А то воткнет в быка палец и прорубает ему брюхо. Как то раз во дворе знатного дома Чоу Пэн-саня подвесили бревно и послали двух дюжих слуг откачнуть его изо всех сил назад, а потом сразу отпустить. Ша обнажил живот н принял па себя удар. Раздалось "хряп" - и бревно отскочило далеко.

А то еще, бывало, вытащит свою, так сказать, мужскую силу и положит на камень. Затем возьмет деревянный пест и изо всех сил колотит. Ни малейшего вреда! Ножа, однако, боится".

Легенда гласит, что Дун обладает уникальным даром "врастания" в землю, то есть умел направлять жизненную энергию "вниз". Когда он умер, ученики, попрощавшись с телом учителя, накрыли гроб крышкой и собрались нести на кладбище. Тут возникло неожиданное осложнение: гроб невозможно было оторвать от земли. Ученики тщетно пытались приподнять его - гроб словно приклеился. И тут из-под крышки донесся слабый голос:

"Несчастные! Сколько раз я говорил, что никто из вас не достиг и десятой доли моего искусства!" Голос замолк, старый Дун испустил дух, и ученики легко подняли гроб с бездыханным телом.

У Дуна было 72 ученика, из которых впоследствии прославились четверо: Инь Фу, Чэн Тинхуа, .Ма Вэйчп и Ши Лю. О каждом сохранилось немало рассказов. Надолго запечатлелась в памяти народа героическая смерть Чэн Тинхуа по прозвищу "Непобедимый кобра". Чэн жил в Пекине и занимался продажей оптических изделий в мелкой лавчонке. Одновременно содержал школу Ба-гуа и был хорошо известен столичным жителям. В дни подавления Боксерского восстания (1899-1901), когда озверевшие интервенты грабили и насиловали на улицах города, Чэн, не принимавший до того участия в боях, потерял терпение. С двумя ножами в руках он бросился на взвод немецких солдат и убил около 10 человек, прежде чем его застрелили.

УЧИТЕЛЬ И ШЕСТЬ УЧЕНИКОВ

Живы ли здесь, в Гонконге, настоящие мастера кун-фу? Да живы, но их осталось единицы, тех, кто не продался за доллары. Один из них, Кван Такхинг (ему 77 лет), живет в трущобах. У него всего шесть учеников. Последнего он взял в 1972 году после пятилетнего испытательного срока. Стары" мастео упрямо повторяет: "Я лучше возьму свое искусство в могилу, чем доверю его какому-нибудь невоздержанному драчуну..."

СИЛАЧ ГУНЬИ БО

Гуньи Бо прославился среди князей своей силой. Танци Гун поведал о том чжоускому Сюань-вану, и царь, приготовив дары, пригласил удальца к себе. Когда тот явился, Сюань-ван оглядел его: немощный, тщедушный... И царь, усомнившись в душе, недоверчиво спросил: - Какова же твоя сила?

- Силы моей, - отвечал Гуньи Бо, - довольно, чтоб переломить ножку весеннему кузнечику или оторвать крылышко осенней цикаде.

И тогда царь сказал, побагровев от гнева:

- У моих силачей хватит силы, чтоб разодрать шкуру носорога и утащить за хвост девятерых быков - и все же я в досаде на их слабость... Когда же это ты, способный лишь переломить ножку кузнечику да оторвать крылышко цикаде, ухитрился прославиться силой на всю поднебесную?!

Гуньи Бо, глубоко вздохнув, поднялся с циновки и сказал:

- Как хорошо вы спросили, государь! Осмелюсь вам ответить по всей правде. Наставником моим был некий Шан Цю-дзы. Во всей Поднебесной не было равного ему в силе, а ближайшие его родичи об этом и не подозревали. А все оттого, что он никогда не пускал свою силу в ход. Мне довелось однажды услужить ему, рискуя жизнью, и он мне поведал:

- Все стремятся увидеть невиданное - а ты гляди на то, на что никто не смотрит. Все стремятся овладеть недоступным - а ты займись тем, чем все пренебрегают... Поэтому-то те, что учатся видеть, начинают с того, что смотрят на воз с дровами. А те, что учатся слышать, начинают с колокольного звона. Ведь если кому легко внутри - нет для того и внешних трудностей. Если же нет внешних трудностей - тогда и слава не выйдет за пределы семьи.

Ныне же слава обо мне разошлась среди князей: стало быть, обнаружив свои способности, нарушил завет учителя. И все же слава моя - не в похвальбе своей силой, а лишь в том, что способен ее проявить. Разве это не лучше, чем бахвалиться силой?

МАСТЕР И НЕРАДИВЫЙ УЧЕНИК

Молодой ученик каратэ, который был очень силен в каратэ, решил, что он лучше любого мастера и собрался показать это. Он решил посетить соседнюю провинцию, где преподавал старый мастер.

Молодой человек знал, что спровоцировать мастера на бой почти невозможно и он разработал план, чтобы мастер принял бой. Мастер жил на вершине холма с женой и детьми. Сезон кончился, и мастер с семьей работал в саду, собирая бобы. Ученик принес ведро с навозом и специально высыпал его на бобы, решив тем самым вызвать мастера на бой. Но тот лишь улыбнулся. Ученик в ярости сломал толстую палку. Мастер вынес толстую бамбуковую палку, чтобы ученик сломал ее. Но ученик не смог этого сделать. Тогда мастер одним ударом сломал ее. После чего сказал: "Иди к своему учителю и скажи ему, чтобы он не тренировал твой разум также, как твое тело..."

Россия времен Николашки, с берега на корабль возвращается матрос, весь исцарапанный, с порванной одеждой. Товарищи интересуются, что да как. А в ответ сбивчивый рассказ о драке с каким то япошкой, который какое то джиу-джитсу показывал. Друзья интересуются: Ну а ты, Ваня, что в ответ япошке то, зарядил? -Да стуканул разок. -Как разок? Вон япошка тебя всего поцарапал. -Да я б еще раз стукнул бы, да япошка после первого моего удара помер.
ps вот Вам и карате-шмарате супротив русского матроса...

КАРЛИК ДЗИННАИ

Вся разведывательная служба Уэсуги была сосредоточена в руках Кусуми Дандзе - с ним и пришлось столкнуться четырем тайным убийцам, подосланным Ода. Злоумышленникам удалось подстеречь в темном коридоре Касуми и трех его спутников, несших стражу. Укифунэ Кэмпати, мастер ФУКИБА-РИ-ДЗЮЦУ, всадил в них заряд отравленных игл из своей трубки - все четверо были убиты наповал.

С тем же оружием Укафун" направился в спальню князя и уже поднес было трубку к губам, когда чьи-то мощные руки обхватили его и точно рассчитанным рывком свернули голову... Как выяснилось, Касуми лишь притворился убитым, сумев увернуться от смертоносных игл. Но напрасно успокоенный Кэнсин тешил себя мыслью, что отделался от злейшего врага. Напрасно предусмотрительный Касуми расставлял в темных переходах замка ловушки. В ту же ночь родственник незадачливого метателя отравленных игл, Укифунэ, Дзиннай, который был карликом, ростом чуть более трех СЯКУ (около одного метра), но вполне развитым физически, проник во вражескую крепость и устроился в засаде. Он в течение многих лет готовился к исполнению разного рода деликатных миссий, сидя подолгу в котле с жидкой глиной. Пробравшись в замок, Дзиннай уютно устроился в княжеской уборной (выгребной яме) с копьем и дыхательной трубкой. Когда поутру князь явился для удовлетворения естественных потребностей и присел на корточки над круглым отверстием в полу, Дзиннай, вынырнув из своего укрытия, пронзил владетельного ДАИМЕ копьем до самого горла. Сбежавшаяся на шум стража никого не обнаружила, ибо Дзиннай, сделав свое дело, погрузился на дно. Спустя некоторое время, выбравшись из замка и хорошенько отмывшись, он уже описывал свои приключения довольному Ода Нобунага.

"ХАРАКИРИ" НИНДЗЯ

Токугавские власти приказали опытному НИНДЗЯ по имени Тонбэ выследить и убрать своего собрата по ремеслу - Каэй Дзюдзо, нанявшегося в услужение к князьям-заговорщикам. Опознав в предполагаемой жертве старого друга и однокашника, Тонбэ пренебрег профессиональной честью и не стал его убивать.

Посоветовавшись, они разработали план, который должен был удовлетворить обе враждующие стороны. Тонбэ отвел Дзюдзо в резиденцию СЕНГУНА и доложил, что противник взят живьем. СЕГУН немедленно повелел казнить негодяя,но Дзюдзо испросил дозволения покончить собой. СЕГУН и его свита, заинтригованные предстоящим зрелищем, удобно расположились в зале, и несчастному Дзюдзо был выдан короткий тупой нож. Поскольку НИНДЗЯ мог не соблюдать во всех тонкостях ритуал ХАРАКИРИ, Дзюдзо не стал разоблачаться и ограничился тем, что вонзил нож в живот по самую рукоять. Одежда густо пропиталась кровью, умирающий дернувшись несколько раз, растянулся на полу. Труп был выброшен в замковый ров, а СЕГУН с приближенными устроил банкет по случаю благополучного завершения операции. В ту же ночь замок был подожжен с разных сторон. Коварный Дзюдзо вместо ХАРАКИРИ вспорол брюхо задушенной крысе, предварительно заткнутой за пояс. Отсидевшись до темноты во рву, он воспользовался рассеянностью часовых, пробрался в замок, который успел изучить днем, поджог его и безнаказанно скрылся.

АЛЧНЫЙ РАЗБОЙНИК

Однажды в горной деревушке Кмиидзуми увидел толпу вокруг запертой хижины. Крестьяне объяснили, что разбойник забаррикадировался в доме, взяв заложником маленького мальчика. Разбойник требовал свободного прохода и выкупа, угрожая в противном случае убить ребенка. Камиидзуми попросил у проходящего мимо дзэнского монаха его рясу, побрил голову и с двумя пакетами риса в руках подошел к хижине. Он бросил в окно первый пакет, сказав, что родители ребенка прислали ему пропитание и что второй пакет, большего размера, он не может бросить в окно. Когда алчный разбойник приоткрыл дверь и протянул руку, мастер в мгновение ока схватил его за руку, вытащил наружу и скрутил. Дзэнский монах, наблюдавший всю сцену, склонился перед ним и вручил отважному самураю КАРА - священный талисман, означавший принадлежность к секте Дзэн.

КУПАНИЕ В ГОРНОЙ РЕЧКЕ

В моей родной деревне, вспоминает Коити Тохеи, ежедневно во время первых трех дней Нового года я собираю желающих членов общества КИ вместе, и мы идем к реке тренироваться. Температура воздуха может доходить до 8-9° мороза и вода, текущая со снеговых горных вершин, очень холодна.

Если вы окунете в нее палец, вы почувствуете пронизывающий до костей холод. Когда начнется восход солнца, все мы делаем легкую разминку и следуем за ведущим в воду на глубину, доходящую до колена. Когда старший командует "Вниз!", мы приседаем так, чтобы вода доходила до наших плеч. Затем он командует: "Кричать!". Каждый кричит изо всех сил. Примерно через три минуты мы поднимаемся. Иногда мы повторяем этот процесс 2 или 3 раза, пока ведущий не скажет "Встать!", и каждый идет на берег. После этого мы обтираемся насухо, одеваем тренировочные костюмы и выполняем дыхательные упражнения. Таким образом, мы начинаем каждый год наши тренировки.

Иногда некоторые из членов волнуются, не заболеют ли они. Я всегда отвечаю: "Если вы хотите заболеть - заболеете. Если нет - нет!"

Однажды человек, не занимавшийся развитием КИ, попросил разрешения участвовать в этом процессе. Хотя в моих правилах отказывать в таких случаях, однако человек был очень настойчив. Я решил обучить его сосредоточению в точке в нижней части живота и теории расширения КИ. После чего разрешил ему присоединиться к нам. Находясь в воде, он полностью выполнял то, что я сказал ему, и все шло хорошо.

Выйдя из воды, он стал слишком самоуверен и вышел из сосредоточения. Его стало трясти как лист. Другие ученики стояли вокруг совершенно спокойно, без каких-либо проявлений того, что им холодно, и смеялись над этим дрожащим человеком. Я немедленно помог ему сосредоточиться в точке нижней части живота и он перестал дрожать.

Это не только упражнение способности преодолевать холод. Во-первых, это тест, помогающий осознать силу вашего тела в умении сосредоточиться па нижней части живота и распространять ваше КИ. Во-вторых, входя в реку, мы оставляем и отбрасываем все плохие мысли и неудачи и выходим "очищенные", полные КИ в "+" состоянии. В-третьих, этот вход в реку также помогает развить сильное позитивное состояние, предохраняющее нас от простуды.

Итак, все, что вам нужно уметь делать, это сосредоточиться и попытаться объединить ваше КИ с мировым КИ через расширение вашего КИ. Тогда ваши жизненные силы станут активнее.

УДАР ОДНИМ ПАЛЬЦЕМ

Удар одним пальцем является самым трудным, и лишь несколько человек во все времена достигли искуссности в этом, и это является высшей точкой искусства. Пятилетняя тренировка не принесет ее. Мой учитель рассказывал мне, что в области Кэйчоу-юань, человек по фамилии Ху потратил 50 лет, совершенствуя это искусство. Он был в сопроводительной охране для нескольких контрабандистов опиумом, таким образом, мог широко путешествовать, испытывая свое искусство. Ему было больше 70 лет, когда он нанялся в стражу и был правдиво непобежденным. Однажды два десятка вооруженных хулиганов атаковали его в чайной и Ху был в состоянии отразить их оружие и полностью разгромить их, исключительно используя один палец. Мой учитель видел это происшествие и похвалил искусство Ху как превосходное.

ПРОСВЕТЛЕНИЕ МА-ДЗУ

Чань-буддисты приводят очень поучительную историю о том, как сам Ма-дзу достиг "просветления". Он жил в горах, в уединенной хижине и в одиночестве занимался медитацией, не обращая внимания на тех, кто приходил навестить его.

Однажды Хуай-жан подошел к хижине и, встав перед ним, стал полировать кирпич, на что Ма-дзу не обратил никакого внимания. Это продолжалось очень долго. Наконец, Ма-дзу спросил: "Что ты делаешь?" Хуай-жан ответил, что полирует кирпич, чтобы сделать из него зеркало. "Разве можно сделать зеркало, полируя кирпич?" - спросил Ма-дзу. Хуай-жан ответил: "Если зеркало нельзя получить, полируя кирпич, как можно стать буддой, практикуя медитацию?". И в этот момент на Ма-дзу нашло "озарение".

ДЗЭНСКИЙ СТАРЕЦ И ВОР

Рекап, дзэнскнй старец, жил простой жизнью в хижине у подножия горы. Однажды вечером вор забрался туда и убедился, что взять нечего. Рекан вернулся в хижину, увидел вора и удержал его. "Вы проделали большой путь, чтобы посетить меня, - сказал он грабителю, - не должны уйти с пустыми руками. Пожалуйста, возьмите как дар мою одежду".

Ошеломленный вор взял одежду и ускользнул. Голый Рекан остался сидеть, глядя на луну. "Бедный малый, - пробормотал он. - Жаль, что я не могу подарить ему эту луну".

ОЯМА И КАМЕНЬ

Эпизод этот произошел во время восемнадцатимесячного уединения мастера Оямы в горах в конце 40-х годов. Продвигаясь шаг за шагом по пути боевого искусства, Ояма поставил перед собой очередную задачу. Он выбрал камень подходящего размера и попытался расколоть его ребром ладони, но камень не поддавался. В течение десяти дней Ояма упорно возобновлял свои попытки, но безуспешно. Обычно по ночам, следуя советам мастера дзэна, Ояма медитировал, созерцая круг на стене своей хижины. Но тут он решил сделать объектом медитации неподдающийся камень. Однажды ночью он, как обычно, сидел и смотрел на камень и вдруг почувствовал, что сможет его расколоть. Он вынес камень из хижины, положил на землю, стал рядом с ним на одно колено и продолжал смотреть на него. Чувство, что он сможет разбить камень, переросло в уверенность... В бесстрастном состоянии сознания он нанес удар ребром ладони. Камень раскололся на две равные половинки.

Ояма долго смотрел на них до тех пор, пока вера в себя всецело не охватила его. Озарение, которое он испытал в эту ночь, оставило след на всю жизнь. Впоследствии Ояма разбил бесчисленное количество камней, а покидая свою хижину, оставил неподалеку груду осколков.