[Мужчина]

Я привел эти два случая как пример совершенно другого отношения подозреваемых с собаке. Преступнику, которому грозит тюрьма штата, хорошо известны все ограничения, накладываемые на офицера полиции, и собственные конституционные права. И тем не менее люди такого сорта обычно до смерти боятся лающих, выдрессированных на задержание полицейских собак и становятся более покладистыми.

Преступники знают, что мне запрещено стрелять в них, если они побегут, но им известно и то, что использовать собаку, которая легко их догонит и искусает, можно. К тому же они понимают, что не смогут далеко убежать с повисшей на них сорокакилограммовой собакой. «Плохим парням» известно, что я обязан уважать их права, а собака — нет.

Хочу привести случай, когда я знал наверняка, что присутствие Скиппера определило разницу между эффективным арестом и возможностью быть подстреленным. Разыскивали человека, который при совершении преступлений, особенно ограблений, использовал ору-

жие. Он «работал» в центральном районе города, угрожая гражданам заряженным пистолетом. Когда мы со Скипом его увидели, он спрятал оружие и принял самый невинный вид. Мы вышли из машины, и мой доберман облаял подозреваемого. Я, как обычно, поставил его лицом к стене и обыскал, но ничего не нашел. Затем он спросил, какой породы моя собака. Я ответил, что доберман. Тогда подозреваемый сказал, что пистолет лежит у него в кобуре под мышкой, и добавил, что сейчас достанет его и передаст мне. Вместо этого я сам обезоружил его и защелкнул наручники. Позже он сказал мне: «Если бы не твой доберман, ты бы никогда не арестовал меня — тебя бы я не испугался». Я не сомневаюсь, что, если бы со мной тем вечером не было Скиппера, он стал бы сопротивляться вплоть до того, что применил бы оружие, — в прошлом он не колеблясь стрелял в полицейских. В таких ситуацииях я был благодарен своему четырехпалому напарнику.