[Мужчина]

Единственным ущербом, который наносил Скиппер во время занятий, а потом и в реальной жизни, была искусанная им мебель, на которой он вымещал свои неудачи, раздражаясь в минуты слабости, что ему никак не удается найти человека. Картонные ящики, обивка стульев, столы часто носили следы его яростных атак. Обычно он конвоировал задержанного из дома, а по дороге, мимоходом, просто набрасывался на ближайший предмет. Много раз мне приходилось возвращаться в дом, чтобы убедиться, что ущерб небольшой.

Перейдя к отработке жизненных ситуаций, мы занялись поиском, тренируясь со Скиппером в наиболее криминогенные часы для грабителей и преступников подобного рода — с десяти вечера до четырех утра. Но если оперативные сводки или ста-

тистика показывали увеличение каких-либо других видов преступлений, эти часы смещались в ту или иную сторону.

Мы со Скиппером были первыми из двух команд, приступивших к дрессировке и работе, а потому встретили некоторое непонимание и сопротивление со стороны коллег, считавших, что Скиппер не сможет заменить их, кроме того, он доберман («это злобные собаки, бросающиеся даже на своих хозяев»), а не немецкая овчарка, из чего явствует, что он просто не сможет так же хорошо нести службу, как они. Эти скептики оказались не правы по обоим пунктам. В течение двенадцати месяцев, которые мы работали в патруле, полицейские стали смотреть на Скиппера совершенно другими глазами — они поняли, что это чрезвычайноэффективный рабочий«инструмент», который в некоторых случаях экономит массу времени. Вначале нам приходилось добровольно брать на себя вызовы, а также ехать на те, которые не входили в наши обязанности, чтобы дать Скипперу возможность выполнить работу, для которой его обучали. После того как полицейские поближе познакомились с его работой, а результаты его эффективности были налицо, он приобрел репутацию лучшей собаки-ищейки в отделе.