У того, кто хотя бы немного знаком с условиями жизни на оккупированной врагом территории, подобные заявления могут вызвать по меньшей мере ироническую улыбку. Общеизвестно, как при непосредственном участии гестапо формировались оккупационные учреждения, насколько тщательно проверялся фашистами их состав, какие строгие требования предъявлялись к выдаче даже разового пропуска на выезд в другой город и т. п. На деле все обстояло гораздо проще.
Абвер направил Пеленского в Киев и определил его на работу в «Цукроцентраль» прежде всего для шпионской работы, для получения сведений о составе и местах дислокации партизанских отрядов, подпольных партийных групп, об оставленных в немецком тылу советских разведчиках. Именно этим объясняются и разъезды гастролера из «Цукроцентрали» по сахарным заводам, и его попытки устанавливать «доверительные» отношения с советскими людьми, и провокационная «критика» немецких порядков, к которой ему время от времени советовали прибегать абверовские шефы для выведывания нужных фашистам сведений у доверчивых людей.
Конец войны Пеленский встретил в Западной Германии, куда ему пришлось бежать вместе со своими хозяевами. Но и здесь, оказавшись под крылышком американской оккупационной администрации, он продолжает заниматься грязной провокаторской и шпионской деятельностью, правда уже под другой «крышей» и на других хозяев. На первых порах пану Зенону и другим недобитым фашистским прихвостням было поручено путем уговоров, запугивания, шантажа и рас-пространения разного рода фальшивок сорвать репатриацию советских граждан в СССР.
Как член антисоветского «Центрального представительства украинской эмиграции», Пеленский в 1946—1948 гг. разъезжал по лагерям «ди-пи», выявлял советских людей, которые намерены возвратиться на Родину, сообщал о них американцам и вместе с бандеровцами нередко прибегал к прямому насилию. Одновременно он поддерживал контакт с американской разведкой.
|