[Mona Lott]

Гибель ГаммеллонаАлан
В Гаммелоне свирепствуют полчища крыс,
Губернатор послом уезжает в Тунис,
На плацу маршируют седые бойцы
Под ударную левую ногу.
Крысолов пятый час нажирается в хлам,
Его дудочку ветер сломал пополам.
В заколоченных бочках сидят мудрецы
И раздумчиво шепчут "не трогай".
И они голосят: "это наш, мол, улов.
Это наша беда, уходи, Крысолов,
Убегай от греха, как вода из-под мха,
Как беда из-под дула нагана."
А мальчишка без дудки - обычный пацан,
На коленке синяк и фингал в пол-лица -
Это он про кого-то пытался в стихах,
Да не вышло. И били ногами.
И последнее счастье затянуто в круг
Из протянутых ног, из протянутых рук.
А куда уходить, если нечем платить,
Если горек не хлеб, а рубаха.
По подьездам шныряет чужая шпана,
В переулках гуляет чужая весна.
Кто сегодня сумеет его растопить?
Говорят, что петля или плаха.
И мальчишка встаёт, опустив кулаки,
И глядит на толпу из-под влажной руки,
И роняет ещё нецелованный взгляд
На последнюю дудку на свете.
И мальчишка встаёт, покрываясь корой.
Он - уже не ребёнок. Крысиный король.
Так что, плачь, Гаммелон, начинается ад.
А виновен, опять таки, ветер.

[Mona Lott]

галлюцинацияLisa
Ди Меола снова наносит эскизы соло на гриф.
Послушай, какой это, в сущности, бред….
Я пишу себе так, как пишут любимым.
Потому что любимых - нет.
Нет, не так - они, безусловно, есть.
Есть и в этом, и даже в других мирах.
Но нет никого, кому можно крикнуть «ты здесь?»,
Потому что что-то в мозгу неизбежно ответит «на х…»
Его голосом. Это галлюцинация, знаю. Пытаюсь знать.
Даже когда вижу вновь «непрочитанных писем нет,
Ни от него, ни от других». Имя другим - рать,
Но ни один не излучает тот самый неясно видимый свет.
Я готова поверить, что меня нет.
Не готова поверить, что нет любви.
Ум мой знает, что это всего лишь отчаянный блеф,
Но «сердце моё, ты у меня в крови».

[Чакки]

Pochill - Porque (Lead Guitar) (Y) (H)

[Mona Lott]

Хладны ветры, пожелтела трава:
Покрова на мир сошли, Покрова.
Богородица, Заступница, зри -
Мы Тебя здесь молим с самой зари!
Подравляем весь честной мы народ,
Это день защиту всем нам несет -
От навета, от врага, искушения -
Всем сегодня по молитве - прощение!
....
Пусть же нынче всякий, кроток душой,
Будет Богом милосердным прощен,
Пусть склонится у икон голова,
Пусть сияют над землей Покрова!

[Dr Hymen]

Она ловила звезды ложкой
столовой, и хранила в чашке
без ручки… на окошке кошкой
сидела, сочиняла сказки…
Она любила чай зеленый
и принца, что почти приехал
и предложИл свой трон с короной,
и руку с сердцем. Ради смеха
Она смеялась, глядя в лица,
и лица с ней играли в прятки,
(им не хотелось веселиться)…
и, в общем, было все в порядке.
Она жила так понемножку,
сама себе читала сказки…
сидела кошкой на окошке,
ловила ложкой звезды в чашки

[Dr Hymen]

Бродяга и Бродский
Вида серого, мятого и неброского,
Проходя вагоны походкой шаткою,
Попрошайка шпарит на память Бродского,
Утирая губы дырявой шапкою.
В нем стихов, наверное, тонны, залежи,
Да, ему студентов учить бы в Принстоне!
Но мажором станешь не при вокзале же,
Не отчалишь в Принстон от этой пристани.
Бог послал за день только хвостик ливерной,
И в глаза тоску вперемешку с немочью...
Свой карман ему на ладони вывернув,
Я нашел всего-то с червонец мелочью.
Он с утра, конечно же, принял лишнего,
И небрит, и профиля не медального...
Возлюби, попробуй, такого ближнего,
И пойми, пожалуй, такого дальнего!
Вот идет он, пьяненький, в лысом валенке,
Намешав ерша, словно ртути к олову,
Но, при всем при том, не такой и маленький,
Если целый мир уместился в голову.
Электричка мчится, качая креслица,
Контролеры лают, но не кусаются,
И вослед бродяге старухи крестятся:
Ты гляди, он пола-то не касается!..
Игорь Царев

[Mona Lott]

". . .глаза его полынь...
слова - бурьян."

[Чакки]

Я скучаю без тебя,
Веришь?
Ты мне звездочкой в ночи
Светишь,
Закричу, и ты мне эхом
Ответишь.
Позвонишь, поговоришь –
Лечишь.
Мне так трудно без тебя,
Знаешь?
Ты во снах ко мне моих
Прилетаешь,
Даже, если я молчу –
Понимаешь,
По глазам моим, как в книге,
Читаешь.
Я замерзну на ветру –
Обогреешь,
Оступлюсь и разобьюсь –
Склеишь,
Я когда - нибудь приду –
Терпишь,
И постель на нас двоих
Стелишь.
Ляжешь, долго не уснешь –
Помнишь,
Где - то поздно хлопнет дверь –
Вздрогнешь,
Может, письма перечтешь,
Сложишь,
Со щеки слезу смахнешь –
Боже!
Знаю, ты меня давно
Любишь,
Может этим ты себя
Губишь?
Даже если это так –
Не осудишь,
Даже если что не так –
Не забудешь.
Я скучаю без тебя,
Веришь?
Я мечтаю, что ты мной
Бредишь.
Я когда - нибудь приду,
Встретишь?
Поцелуешь меня в губы…
Умеешь?

[Чакки]

Я знаю, как тобой переболеть –
Сказать себе, что я тебя придумал,
И долго в пламя пристально смотреть,
И не хмелеть, чтоб вдруг не передумал…
Сжать голову и память запереть
На сто замков матерого цинизма,
И в звездопад загадывать не сметь
Ни толики ненужного лиризма…
И слушать, как звенит немая ночь,
Ведя смычком по крылышкам цикады,
И рассмеяться – некому помочь
Душе к тебе прорваться из блокады!
Тебе пробиться к сердцу не успеть,
Чтоб ритмы сбить и разорвать аорту,
Я все придумал, не о чем жалеть –
Не написалась сказка, ну и к черту!
Мешая дым костра и сигарет,
Щекой заросшей раскровить ладони,
И повторять: Ты слышишь, тебя нет!
И не было, стоящей на перроне…
Я не хочу ни видеть твоих глаз,
Ни слышать голос, ни касаться кожи…
Мне одному так хорошо сейчас,
И без меня тебе, наверно, тоже.
Из горлышка лить в пересохший рот,
На грудь роняя с подбородка капли –
А тот, который где-то тебя ждет,
Ты говоришь, он лучше? Это вряд ли…
Его я тоже вычеркну с листа –
Не целовал, не обнимал чужое!
Я выжигаю искрами костра
В своих зрачках колечко золотое.
Мне до рассвета думать о тебе,
Мне до тумана водкою лечиться,
Чтобы забыться утром и во сне
К тебе прижаться и тобой напиться…

[Чакки]

Ты не увидишь, как мы станем ближе,
Я словно в шаг просачиваюсь тенью,
И в этот взгляд… Не бойся - тише… тише,
Доверься моему прикосновенью.
Закрой глаза, давай смотреть дыханьем,
Где воздух на губах - виток торнадо,
Мы задохнемся нашим обладаньем,
И запоздалым шепотом: не надо…
Я буду слышать тонкий запах лета –
Цветочный аромат сорвется с кожи,
Покажется, что ты совсем раздета
И мерзнешь от волнения до дрожи.
Покажется, что ты белее снега,
Прижалась и испуганно застыла,
И сердце бьется, словно после бега –
Ах, как же ты немыслимо красива!
Ах, как же ты немыслимо послушна -
Ни словом не перечишь мне, ни взглядом,
Мне ведь и, правда, это очень нужно -
Вот так всю жизнь стоять с тобою рядом.
Губами в нежном поцелуе слиться,
Когда весь мир рассержен и простужен,
Пусть даже ночью нам с тобою снится
Как ты нужна мне,… как тебе я нужен…