[Мужчина]

Чем русская школа вообще характерна? Тем, что она земли не боится. Вспоминайте, Илья Муромец и остальные богатыри от земли силу получали. А мы с вами - не русские, мы -советские, мы земли боимся. Мы цивилизованы индустриально. Те ребята, которые уже участвовали в работах, мне вчера было приятно, когда он... где он, лягух? вот он... помните, сначала он упирался и делал мелкие дергающиеся движения и в итоге не падал. А потом движение стало приходить, приходить, и он стал все лучше идти в это движение. Он все равно там выбрасывал и ноги, и голова стремилась обогнать задницу, потому что очень приятный, гладкий бетон. Голова любит гладкие вещи, особенно если они не очень тверды. Но при этом он все равно стал мягче и ложиться стал мягче. А теперь смотрите: падает на бетон с высоты больше двух метров. Попробуйте кто-нибудь, поднимитесь на высоту 2 метра и упадите. Будет больно. А они падают, и ничего. И даже удивительно: надо же, такие здоровенные бугаи, а так мягко падают.
Почему? Они не перемещаются в пространстве, они движутся. Ну вот, когда это приходит, движение, и когда ты к нему привыкаешь, ты понимаешь, что земля для тебя не угроза. Она как пух. Ощущение вспомните, кто поработал. А вначале, когда ты только на этот ледыш встал, и он из-под тебя поехал, то ли ты с под него покатился, у тебя желание навернуться, чтобы не разбиться сильнее, да лучше навернуться самому, упасть самому, чем тебя ушибет. Отсюда и приходит, что вы падаете сильнее, чем нужно. И Женя в этом ключе обычно делал. Но поскольку он реальный профессионал, то в действительности-то не работает на ложный посыл. Если бы я хотел показать, как это бывало раньше, когда мы устраивали целые бои, что я могу и срубить, я их рубану всех четверых, начиная с него, а потом их, допустим, или наоборот. Но ведь задача-то была, вспомните, показать, что движение если уж есть в пространстве, то оно есть повсюду. Я его вообще не трогал, я рубил их. А его свалило то движение, которое в них и пошло. Они упали телами резче, чем падал он, он сейчас сказал. Но они упали, задав уже другое движение. Я их подрубал, а они-то просто падали. И, соответственно, он на мое движение не отреагировал никак, он продолжал стоять и наблюдать: что-то они там все падают, а я не падаю... Я правильно, Женя, говорю? Ожидая, что он должен упасть на мое движение. А в это время незаметно пространственно структурировалось их движение, и вдруг оно его догнало уже на середине горки.