[Мужчина]

Костяк оуновских банд составляли выходцы из эксплуататорских классов, чаще всего кулачества, и реакционного духовенства. Именно они занимали руководящее положение в- ОУН, бандах УПА, в кровавой бандеровской службе безопасности (СБ). Приведем лишь несколько примеров: главари организации С. Бандера, Я. Стецько, С. Ленкавский — сыновья священников-униатов; руководители УПА Р. Шухевич, А. Луцкий, Д. Грицай — выходцы из семей крупных землевладельцев; члены главного провода ОУН Н. Лебедь и И. Гриньох, шеф кровавой СБ Н. Арсенич — сыновья зажиточных кулаков; член главного провода ОУН Я. Рак — сын окружного судьи польского буржуазного суда и т. п.

Шептицкий, сановники унии и воссозданной при активном участии гитлеровцев украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ), изыскивавшие любые возможности для поддержки оккупационного режима, с нескрываемой радостью встретили создание банд УПА. Иерархи униатской и автокефальной церквей в своих резиденциях неоднократно принимали главарей банд, проявляли большой интерес к деятельности своих «прихожан» — бандитов, благословляли их на борьбу с советскими патриотами. В 1943 г.— начале 1944 г. частым гостем Шептицкого был Гриньох. По поручению руководства ОУН он информировал владыку о действиях УПА, о совместных нападениях банд и немецких карательных подразделений на партизанские отряды, благодарил за поддержку, которую оказывало оуновцам униатское духовенство.

[Мужчина]

Митрополита навещали и другие главари ОУН — УПА. Сохранилась запись беседы графа Андрея с двумя участниками ОУН от 16 февраля 1944 г., которая позволяет судить о том, какие вопросы интересовали святоюрского «апостола» накануне освобождения Львовщины частями Красной Армии. Шептицкий подробно расспрашивал националистов о действиях партизанских соединений С. А. Ковпака и М. И. Наумова, с большим огорчением говорил об осеннем наступлении Красной Армии, сожалел, что немцы «не смогли удержать советские войска на Днепре».

Митрополит сказал, что «главной квестией (задачей.— К. Д-) УПА сейчас должны быть всесторонняя помощь немецким властям и подавление коммунистического влияния в Галиции». Он советовал оуновцам «шире опираться на духовенство, которое имеет большой опыт».

Рекомендовал гостям «посоветовать пану Шу- хевичу или самим написать» обращение провода ОУН к униатскому духовенству, в котором «четко охарактеризовать» актуальные задачи бандеровцев и их отношение к униатскому клиру, «в этот важный, ответственный час нашей истории еще раз подчеркнуть общность интересов греко-католического священства и украинских патриотов» (буржуазных националистов.— К. Д.) *. В заключение аудиенции униатский первоиерарх благословил бандеровцев «на активную работу во имя бога, церкви и нашего святого дела».

[Мужчина]

А через месяц в резиденции митрополита состоялась встреча Шептицкого с «командующим» банд УПА гауптманом абвера Шухевичем. И снова, в который раз, граф Андрей благословляет оуновских палачей на братоубийственную борьбу, на верную службу «третьему рейху».

Вскормленная в фашистских казармах, вооруженная немецкими автоматами, бандеровская стая бандитов и убийц с благословения униатской верхушки была спущена с цепи.
И заполыхали темными ночами хаты колхозников и беднейших крестьян, падали, сраженные бандитскими пулями, дети, женщины, старики...
Националисты приступили к своей страшной «работе».

[Мужчина]

Под черной сутаной - бандеровцы

Бежавшие на Запад бандеровцы не могут отрицать, что в бандах находились униатские и автокефальные священники. Об этом, в частности, идет речь в изданном в Нью-Йорке сборнике «В рядах УПА». Здесь помещена статья Футалы, который в 1944— 1945 гг. разбойничал в банде Громенко. «Каждое вос-кресенье,— пишет бандеровец,— наши боевые части организованно приходили на богослужение в одно из украинских сел или отправляли полевое богослужение в лесу». О том, какие это были «богослужения», можно судить по тому, что после них банда Футалы обычно отправлялась на совершение кровавых «акций» против мирного населения близлежащих сел и местечек.

Другой бандеровец, Буркун, в этом же сборнике вспоминает, что в банде «Бурлаки» вместе с националистическими «боевиками» находился «капеллан УПА отец Кадило».

Однако оуновские и униатские борзописцы «забывают», что профашистски настроенные святоши занимались в бандах отнюдь не душепастырской деятельностью. «Всем нам, епископам греко-католической церкви,— заявил 10 декабря 1945 г. епископ Чарнец- кий,— хорошо известно, что униатские священники Львовской епархии не ограничиваются оказанием продовольственной и денежной помощи бандам УПА.

Некоторые из них совместно с бандеровцами принимают непосредственное участие в вооруженной борьбе против Советской власти». В формированиях ОУН — УПА находилось немало священников-униатов, автокефальных попов и бывших семинаристов, которые, сменив рясу и крест на немецкий автомат, намного лучше владели оружием, чем словом божьим.

[Мужчина]

Несколько месяцев в банде оуновца «Дуба» находился священник-униат из села Высоцкое бывшего Боринского района на Дрогобытчине Василий Карушенко. Он организовал переправу оуновцев через расположенную поблизости границу, вместе с бандой нападал на мирные селаГ, с пистолетом в руках допрашивал советских активистов.

Настоятель церкви святой девы Марии в местечке Криворивня на Косовщине тридцатишестилетний Лука Дзеба в 1944 г. стал референтом районного провода ОУН и избрал себе бандитскую кличку «Богу- слав». Забросив сутану и вооружившись немецким автоматом, Дзеба темными ночами посещал священников и кулаков, призывал их «твердо стоять на антибольшевистских позициях, любыми методами вредить Советам».
Он участвовал в расправах над советскими людьми.

[Мужчина]

Весной 1945 г. ушел в банду воспитанник епископа Хомишина, приходский священник села Задубровцы Снятинского района Иван Чугайда. «Мое пребывание в националистическом подполье,— писал впоследствии этот душпастырь,— самая страшная страница в моей жизни. Очевидная бессмысленность их «идеологии», лживость их пропаганды, кровавые бесчинства над мирным населением порождали у меня размышления: куда я попал?.. Не перечислить человеческого горя, крови и слез на черном счету нелюдей из оуновских банд. А

тем временем священники —и униатские, и православные (автокефальные,— К. Д.)—проповедовали «не убивай», а сами помогали украинским буржуазным националистам убивать невинные жертвы, давали этим мерзавцам пристанище в своих домах, церквах и на колокольнях» . Нельзя не добавить, что не последнее место среди такого рода священников занимал и сам Чугайда, который с карабином в руках более года разбойничал вместе с бандитами.

[Мужчина]

Широкую поддержку бандам УПА оказывала и иерархия автокефальной православной церкви. Непосредственно в бандах находилось немало автокефальных попов, которые вместе с оуновцами убивали крестьян, жгли хаты советских патриотов.
Смерть и расправу сеяли на Ровенщине воспитанники луцких курсов автокефальной церкви бандеров- ские головорезы «Черник» и «Ватра». Первый стал сотником оуновской шайки в Демидовском районе, второй — главарем «боевки» СБ.

Палачи зверски замучили многих колхозных активистов, крестьян-бед- няков. На их руках кровь мужественных советских патриотов: пятерых братьев Чечелюков — Григория, Николая, Антона, Павла и Василия; четверых братьев Тарасюков —Никанора, Иосифа, Ивана и Владимира и многих других советских людей.

[Мужчина]

Страшные злодеяния совершила банда еще одного «богобоязненного» автокефалиста — Степана Янишевского. В первые годы оккупации он служил заместителем коменданта ровенской полиции. Мародер и убийца передал главарю УПАД. Клячковскому (по кличке «Клим Савур») 50 тыс. немецких марок, ценности, снятые с убитых советских людей. В 1943 г. по заданию фашистов Янишевский перешел в УПА, где возглавил «боевку» СБ.

После регулярной утренней молитвы Янишевский, как правило, инструктировал душегубов эсбистов, как нужно пытать и вешать «непокорных». «Помните, что наша задача — мучить и убивать. Закатывайте рукава — и в наступление»,— писал он надрайонному проводнику «Ярославу». Тяжкими преступлениями запятнали себя бывший петлюровский офицер, а позже член районного провода ОУН автокефальный поп Александр Судакевич, есаул петлюровской контрразведки, затем священник села Мо- квин на Ровенщине, он же главарь одной из банд, Михаил Павловский и другие.

[Мужчина]

Еще в 1943 г. по договоренности между Клячков- ским и агентом нацистской СД, ровенским епископом Платоном (Артемюком) в некоторых бандах УПА был создан институт так называемого «полевого духовенства». Автокефальные попы должны были находиться непосредственно в оуновских шайках и обеспечивать бандитов «душпастырской опекой». Во главе «полевого духовенства» руководство УАПЦ поставило Алексея Гуменюка из с. Вильгир Гощанского района.

Вместе с оуновским главарем «Крилачем» Гуменюк пробирался в лесные чащи и «инспектировал» вооруженных парабеллумами подчиненных святош. Разговор с «лесными попами» был кратким — Гуменюк и «Крилач» требовали, чтобы они «эффективно влияли на стрельцов (бандитов.— К. Д.), готовили их к кровавым боям с большевиками, учили ненавидеть врагов УПА, жестоко карать каждого, кто не только руку, а даже палец поднимет против нашего святого дела».

Представитель автокефальной верхушки призывал свою бандитскую паству к «святому горению и мести», требовал «не жалеть крови противников», ревностно выполнять приказы оуновских атаманов. И не удивительно, что после таких проповедей оуновцы зверски расправлялись с теми, кто стоял на их пути.

Продолжение следует.